Банк, который лопнул
Очевидно, главная особенность советского общества, отличающая его от остальной цивилизации и бросающая во всевозможные эксперименты, - неумение определять грань между абсолютным и относительным. Здесь все возводят в абсолют, последний пример - лозунг гласности, утопия того, что все стороны жизни могут быть открыты широкой публике.
Между тем, пресса, которая, оправдывая общественные ожидания, взяла на себя функции «прожектора перестройки», оказывается неспособной проникнуть в закулисье многих событий. Прежде всего это касается экономики, мира больших денег, которым, как лекарствам, противопоказаны яркий свет и высокая температура.
То, что публикуется сегодня на экономические темы, - либо упражнения ума, либо поверхностное скольжение по крутым спускам приватизации, либерализации, коммерциализации и прочих общих мест. Разумеется, иногда на свет поднимается глубинная информация: история перестроечной прессы знает по крайней мере два таких примера - коллизии взлета и падения Артема Тарасова и скандал вокруг АНТа.
Подобная же история в Казани осталась почти незамеченной. Крах первого в Татарстане кооперативного банка был обозначен двумя краткими информационными сообщениями.
Первое, в котором говорилось, что ликвидационная комиссия «Полисервисбанка» приступила к работе, появилось в газетах около года назад. Второе - в конце апреля 1991 года: «ликвидационная комиссия прекращает прием претензий вкладчиков банка». Летом с городских троллейбусов исчезли поблекшие рекламные надписи, призывающие пользоваться услугами «Полисервисбанка». Официальная точка зрения на его деятельность превратилась в просто точку.
Возможно, газетчикам стоило последовать этому примеру, если бы не профессиональный интерес к тем или иным знакам препинания. Тем более, что в этой истории более уместна запятая: причины, погубившие «Полисервисбанк», остаются реальностью сегодняшнего дня, история может повториться.
* * *
«Полисервисбанк» создан в декабре 1988 года, его основными учредителями стали Татпотребсоюз, объединение «Аргамак», Татэнерго и Таткомбанк, собравшие уставной фонд в 10,9 миллиона рублей. Дела шли довольно успешно: валюта баланса к середине октября 1990 года, когда началась роковая проверка, исчислялась в 56,8 миллиона рублей; банк привлек 5 миллионов рублей кредитов кооперативного банка Центросоюза, 870 тысяч рублей депозитов, депонировал 32 миллиона рублей, открыл филиал в Одессе, работал с 200 клиентами, кассовое обслуживание которых осуществляло Вахитовское отделение Жилсоцбанка Казани.
Фортуна отвернулась от процветающего «Пылесоса», как называли «Полисервисбанк» в казанских деловых кругах, в конце лета 1990 года.
31 августа представитель турецкой фирмы «Фаркем» г-н Сумер в ходе переговоров во Внешэкономбанке СССР информировал своих собеседников, что получил от некоего швейцарского бизнесмена предложение купить за валюту лимитированные расчетные чеки, выпускаемые казанским «Полисервисбанком» и акцентированные Промстройбанком СССР. Письмо «ПБ» подтверждало, что эти чеки могут использоваться для оплаты товаров и услуг, а также беспрепятственно ввозиться и вывозиться из СССР. Заместитель председателя правления Внешэкономбанка В. Малинин 7 сентября передал эту информацию в Госбанк СССР. Еще через неделю Внешэкономбанк переслал председателю правления Госбанка СССР В. Геращенко и председателю государственной внешнеэкономической комиссии С. Ситаряну копии документов, свидетельствующих о том, что советско-венгерское предприятие «Комета» (Тюмень), основываясь на выданном «Полисервисбанком» обязательстве предоставить кредит в сумме 3 миллиардов рублей, предлагает на мировом рынке расчетные чеки Госбанка СССР для осуществления операций по обмену рублей на доллары по спекулятивному курсу. Информация сопровождалась просьбой провести расследование.
* * *
Проверка осуществлена в середине октября 1990 года контрольно-ревизионным управлением Госбанка СССР, результаты сообщены начальнику управления центрального банка РСФСР по Татарии Мансуру Галимову и заместителю председателя правления центрального банка РСФСР Н. Лихачеву.
Гарантия на кредит в 3 миллиарда, выданная «Комете», признана подложной: «Полисервисбанк» нарушил нормативы, в соответствии с которыми соотношение собственных средств банка и его обязательств не должно превышать пропорцию 1/12 (то есть, имея 10-11 миллионов рублей, «ПБ» мог гарантировать кредит только до 120 миллионов рублей).
«Не имея финансовых ресурсов под гарантийные обязательства, - резюмировали проверяющие, - банк, нарушая установленные экономические нормативы ликвидности, поставил себя в положение возможной неплатежеспособности, подверг неоправданному риску своих кредиторов и вкладчиков. Нарушает правила ведения бухгалтерского учета, несвоевременно составляет балансы. Не отразив гарантийные обязательства в бухгалтерском учете, банк исказил свой баланс, сокрыл данные, характеризующие финансовое положение и платежеспособность. Вследствие этого возникло положение, угрожающее интересам вкладчиков и кредиторов».
Далее - дело техники. Основываясь на результатах проверки, Госбанк отозвал лицензию на совершение банковских операций и аннулировал регистрацию устава «Полисервисбанка». К работе приступила ликвидационная комиссия, одновременно началось следствие по линии правоохранительных органов.
Результаты известны. Ликвидационная комиссия, председателем которой был назначен управляющий банком Татпотребсоюза Владимир Чекалов (в принципе, это нарушение закона - ставить во главе ликвидационной комиссии заинтересованное лицо), быстро «разобралась» с «Полисервисбанком» (90 процентов клиентов были переведены в банк Чекалова). Ходил слух, что «Пылесос» не станут закрывать полностью, а передадут Таткомбанку в качестве филиала. По словам председателя правления Таткомбанка Владимира Заикина, он был не против такого варианта.
По тем или иным причинам, филиала из «ПБ» сделать не удалось: ликвидационная комиссия покончила с ним полностью. Следствие по линии МВД вскоре было закрыто: как явствует из постановления, руководство «Полисервисбанка» отстранено от управления им и не может причинить государству материальный ущерб.
* * *
Под руководством подразумевается Юрий Новиков, председатель совета «Полисервисбанка», инициатор его создания. Всякий разговор об истории пресловутого «Пылесоса» неизбежно задевал это имя. Тем более, что Новиков, комментируя в начале мая 1991 года по просьбе «Вечеpней Казани» и «Коммерсанта» закрытие своего детища, заявил, что причина закрытия банка кроется не в его финансовом положении (банк закрылся с прибылью), а в той политической и экономической ситуации, которая сложилась в стране.
Повторяется история с Тарасовым и АНТом, которые опередили время и в результате потерпели фиаско. Как заявил в интервью «ВК» один из ныне действующих в республике бизнесменов, «в нашей стране, в наших условиях заниматься коммерцией означает ходить по грани законности, потому что каждый день меняются сами законы. В принципе, история с расчетными чеками - нормальная для всего мира, но не для нас. «Полисервисбанк» опередил события, поспешил и в результате - такой финал. А сегодня, если захотеть, прихлопнуть любой бизнес просто».
Автор этих слов пожелал остаться неизвестным. Вероятно, последняя фраза объясняет это желание. При всех политических переменах ситуация и расклад сил в мире денег остались прежними.
За официальной версией закрытия «ПБ», изложенной выше, прорисовывается другая - где-то размытая, где-то более ясная, документально подтвержденная. ЦК КПСС некогда породил концерн «Семако» и фирму «Совхалиш» - инструменты для своих финансовых операций (впоследствии представители этих структур, как и представители КГБ Татарстана, курировали следствие по делу «Полисервисбанка»). Одной из таких операций стала сделка с действующей в Польше и Сингапуре фирмой «Карлекс», которая поставила в СССР 25 тонн компьютерной техники. При пересечении грузом государственной границы СССР компьютеры арестовала таможня, придравшись то ли к некомплектности, то ли еще к чему-то подобному; деньги «Карлексу» выплачены не были, в результате чего фирма разорилась; компьютеры впоследствии проданы, а вырученные миллионы долларов ушли в неизвестном направлении.
«Полисервисбанк» был использован в части этой операции: собирал рублевый депозит, дал под него гарантии, затребованные «Карлексом». Но после того, как компьютеры были захвачены, председатель правления Госбанка СССР В. Геращенко отозвал деньги с этого депозита. Через несколько дней началась атака на «Полисервисбанк»: организации, что-либо знавшие о цэковской операции.
* * *
Осенью 1990 года автомобиль, на котором Юрий Новиков с друзьями отправился за город, был остановлен милицейским постом. Выборочная проверка, по «случайности» павшая именно на эту машину, оказалась удачной: в кейсе шефа «Полисервисбанка» обнаружены газовый пистолет и боевая дубинка. Сочтя последнюю холодным оружием, органы внутренних дел начали следствие. 2 ноября 1990 года Новиков был заключен под стражу.
Он был освобожден 15 января 1991 года с приговором - один год условно. На большее столь банальную (советский бизнесмен предусмотрел невинные меры самообороны) ситуацию «натянуть» не смогли. Обыск, который был произведен на квартире отца Новикова и в офисе «ПБ», также не принес желаемых для инициаторов его ликвидации результатов.
Постановление следствия по делу самого банка (напомним формулировку: руководство «ПБ» не привлечено к ответственности, так как отстранено от управления банком и не может принести государству материальный ущерб) также вызвано их отсутствием. Экспертиза не смогла подтвердить подлинность подписи Новикова на гарантийном письме «Комете». Сам Новиков утверждает, что и письма как такового не было, был лишь черновик, на который поставили его подпись. Таким образом, все то, что вменили в вину «ПБ», можно назвать лишь намерениями, а за намерения ответственность не предусмотрена.
- История с «Кометой», - считает Новиков, - лишь повод, на котором нас решили зацепить. Недаром в короткое время «Полисервисбанк» пережил пять проверок, следовавших одна за другой без каких-либо объяснений.
...Ему только сказали: «Работать в Казани тебе не дадим».
* * *
Возможно, эта история кому-то покажется сенсацией. Она типична: мощные группировки, переплетенные с государственным аппаратом, западным бизнесом, мафией, диктуют свои правила игры в экономике. Те, кто не желает подчиняться этому диктату или мешает ему, остаются за бортом. Эти группировки легализировали свою деятельность в первую волну кооперации, пережили крах партии, смену лозунгов, адаптировались к администрации Бориса Ельцина и по-прежнему остаются главной движущей силой подводных экономических процессов. И до тех пор, пока это так, о какой-либо гласности в сфере экономики говорить рано. Как рано говорить и о каких-либо переменах. Есть только громкие рассуждения - обсасывание темы регулируемой рыночной экономики. Точное определение. Регулируемой - но кем? Коррумпированным аппаратом, мафией, каким-нибудь очередным «орденом меченосцев»?
Более того, сохранение нынешних, благоприятных для подобных игр условий заложено и в будущем - законодательной системой. Конкретный пример в области банковского дела касается и Татарстана. До тех пор, пока центральные банки республик занимаются кредитованием, обслуживанием клиентов, коммерческие банки будут рассматриваться ими как естественные конкуренты. Следовательно, центральный банк, оперируя выдачей лицензий, правом на проверки, может оказывать на них давление, выуживать информацию, держать в постоянном нервном напряжении. Между тем в цивилизованных странах центральный банк занимается только эмиссией денег и его интересы с интересами других банков не пересекаются.
Исправить ситуацию можно передачей лицензирования банковского дела в парламентские структуры. Но едва ли это окажется возможным, ибо чиновники высших рангов встанут стеной на пути подобного проекта. И это вполне естественно, ибо для любого аппарата утрата контроля над деньгами означает утрату теневой власти.
Газета «Вечерняя Казань» (Казань), 17 февраля 1992 года